25.06.2013. День десятый. «Апофигей.»
Дневка.
Утром встали не по будильнику, а когда выспались. Солнце уже светило вовсю. Пока ребенок готовил, нашел славную сухарку и завалил ее. Притащили ее и после завтрака занялись заготовкой дров. Попилили, покололи, и дела закончились. Тогда придумали побродить вдоль ручья, природой полюбоваться. Сходили вверх. Здорово!
Вода встречая препятствие прорывается через него и при этом ревет и пенится.
А день в разгаре и цветы на берегу к солнцу тянутся. И аромат лета.
Выше слива падение у ручья не такое сильное, зато в русле полно камней и воде приходится изворачиваться, чтобы протиснуться сквозь их нагромождение.
Проходим еще немного и новый слив.
И так похоже на всем протяжении, вплоть до зоны снегов, которая судя по окружающим пейзажам не так уж и далеко.
Однако если продолжать идти к истоку, то неизвестно сколько времени потратишь. А нам скоро печку топить начинать надо. Поэтому поворачиваем обратно. Теперь идем в стороне от ручья по поросшему редкими елями лугу. Летом трава вымахает выше пояса, а пока красота! Гуляй не хочу!
А небо, хоть и в облаках, но нет-нет, да и плеснет синевой. А уж когда солнце в эти «проталины» выглядывает, зелень аж светится вся.
Спустились на стрелку Рамазина и Казыра.
Тут оказывается стояночка есть. И вообще красиво!
Вернувщись, приготовили обед, затопили печь в бане. Поели.
Потом еще постирались слегка (бельишко, штаны, фонарики, носки рюкзаки). Грязные вещи кончились.
Тупо ждать пока баня согреется было грустно, и мы по инициативе сына устроили на верху субботник.
Почистили вокруг стола, мусор пожгли, банки закопали. Листы алюминиевых газет собрали в кучу. Гвоздей к сожалению не было, так что лавки и стол чините сами. Возьмите кто пойдет туда гвозди, не поленитесь и тут опять будет уютно (а если лень, то ждите, через год там приют восстанавливать будут).
Все это заняло достаточное время, и баня нагрелась. Почти. Так что у навеса мусор убирать уже не стали. А отправили последние дрова в топку и за банными принадлежностями отправились. И вот мы опять идем в баню.
Сегодня уже нет того острого наслаждения, что вчера, зато баня нагрета как надо. Поддаем и долго паримся пихтовым веником. Периодически выходим подышать. Пьем чай. Кстати о чае. У нас его было строго ограниченное количество. А тут в бане народ оставил на окошке мешочек пакетиков Лисма. Так что мы ими попользовались немного, вспоминая оставивших незаметным тихим словом. Короче спасибо оставившим если что. После пяти говорю сыну, что если кто и придет снизу на стоянку, то сейчас самое время. Примерно в пол шестого выглядываю в окошко со скалолазом (кто был там, тот поймет) и вижу переходящих реку по мостику людей. Один, два, три. Выглядываю и окликаю. Предлагаю встать наверху и воспользоваться баней. Но Прокопьевские туристы настолько суровы, что хотят сегодня подойти как можно ближе к перевалу, чтобы завтра, со свежими силами одолеть Караташ и спуститься с НГПИ. Ну что ж решение имеющее право на жизнь. Тем более, что тогда они сегодня Казыр перейдут и успеют до вечера высушиться. А завтра выйдут на восхождение сухими.
Уточняем у них, как там дорога «домой». Говорят, что нормально. Раза три «искупаться» еще и все.
Они уходят, а мы опять остаемся одни.
Ну, раз баня больше никому не нужна, я уже в одного пошел и последний пар использовал. А еще насыпал заранее набранную золу в тазик, залил горячей водой и опустил туда свои многострадальные ножки. Это кайф! Щелочная жижа размягчила кожу и более мене отмыла грязь. Вот только с ногтями сделать ничего не смогла, и я стал обладателем роскошного эмо-готского педикюра (потом в поезде прилег, забыв ноги простынкой накрыть, так мужик один мимо шедший аж остановился офигев).
Вот так в основном в лени и неге и прошел этот день. А закончился он неожиданно рано, с приходом дождя. Забрались в палатку и, поскольку было жарко, оставили вход только сеточкой прикрытым. А ночью я все удивлялся, чего это так холодно? Холоднее, чем на Харатасе.
26.06.2013. День одиннадцатый. «Нечаянная радость, или – все-таки мы немножко лошади».
Р. Рамазин (Мазаевский Стан) – р. Высокогорный (одноименный приют) – Куприяновская поляна – Рубановский стан – пер. Шерский – приют Белый Барс. – Алгуйские водопады (радиальный выход).
Расстояние 25 км. Набор высоты 600 м. Сброс 750 м.
Итак, я под утро из-за открытого входа замерз, зато детке, наконец, не жарко было. Ну и встали, поэтому чуть раньше. Примерно в половине седьмого. Но собирались не спеша и покидали гостеприимное место
по заботливо сложенному добрыми людьми мостику
все в те же 9:00.
Зато до Высокогорного шли без отдыха и по дороге встретили сначала группу отдыхавшую на Высокогорном и идущую налегке на горы полюбоваться. Потом еще двух туристов посерьезнее и все. Зато окружающий лес постоянно менялся. Все чаще стали появляться поляны окруженные смешанным лесом. Трава на них становилась все выше. Опять жарки свои огонечки зажгли.
Покидая поляны, тропа то пряталась в лесу, то выбегала на берег стремительно набиравшего силу Казыра.
А потом вновь выводила на открытое место где взор радовали светлые березовые рощи.
Ручьи, преграждавшие дорогу, большей частью удавалось перейти без особых хлопот. Находились то камушки, то островки, то упавшие деревья позволявшие сделать это не замочив ног. Или почти не замочив. Ну, я, по крайней мере, старался. Сын же сказал, что лучше он ноги замочит, чем по скользким валунам пойдет. И как позже выяснилось, оказался прав. Потому что где-то недалеко от Высокогорного переходя совсем небольшой ручеек, я умудрился, поскользнувшись на склизком камушке грохнуться в воду. Было бы это в начале похода, рюкзаком бы прибило. А так только палец ушиб (правда, до сих пор болит, гад). Ну и фотосумка себя хорошо показала. Техника совсем не пострадала. А еще на подходе к приюту заметили параллельные перила через Казыр.
Кто? Что? Зачем? Спросить было не у кого.
И вот пошли следы недавней порубки. Значит совсем близко подошли. И тут лес расступился. Показались заснеженные горы вдали, домики приюта и палатки ребят которых мы встретили недавно.
И кто-то пилит и колет дрова. Подходим узнать насчет моста. Человек оглядывается и вдруг говорит: «Узнаешь?»
Да как же тут не узнать. Это ж тот самый рыбак Володя, про которого мы неоднократно вспоминали. С кем делили и ужины и бани в прошлом походе. Вот так встреча! Очень обрадовались почему-то. Такие встречи вообще отчего-то радуют. Видимо потому, что человеки хорошие.
Оказывается, он теперь на приютах работает. Так сказать приятное с полезным совмещает. А на Харатасе мы с ним всего на день разминулись. А то была бы уха.
Почти полчаса проболтали. Он спросил, где моя веселая группа. А она и правда была неплохая. Ответил, что, кто где. А со мной только сын.
Он рассказал, что косуль видел, а напарник на днях на следы медвежьей трапезы наткнулся. Кровищи говорит было немеряно. А мы говорим только пищух да куропаток встречали. Еще про переправу спросили. Ответил, что это их ребята переправу натянули, чтоб по своим делам за Казыр бегать. В общем, время за разговорами быстро пролетело, и мы, простившись тепло, отправились дальше. Оставляя за спиной новенький домик приюта и хорошего человека в тельняшке рядом.
Пересекли ручей по построенному не без его помощи мосту.
И только отойдя прилично, вдруг вспомнили, что не сфотографировались с ним. Впрочем, мне кажется, что память о человеке важнее фотографии. На этом и успокоились. Тем более, что с прошлого раза он нисколько не изменился. Даже одет, по моему, точно также.
До Куприяна дошли с одной остановкой. Хотя вру. Была еще одна небольшая остановка Там где через ручей переброшен здоровенный ствол дерева.
Наше внимание здесь привлек ржавого цвета каменный выступ выдающийся далеко в реку.
С большой лужей прозрачной воды, красиво контрастирующей с удивительно голубой в этом месте Казырской струей.
Почему-то казалось, что здесь глубокая яма и в ней просто обязана стоять, шевеля плавниками, большая Рыбина.
Ручей впадал в реку небольшим стремительным водопадом, огибая камень с красной надписью Олька.
Мишка стоя на тропе снимал меня снимающего реку
и трясогузку, усевшуюся на ближнюю пихту.
Наконец мы заставили себя отвлечься от созерцания природы и продолжить путь. И пошли, пошли. И где-то по дороге встретили мужичка в шортах и чуть ли не шлепках. Поздоровались, как водится. Он ответил здрасте-здрасте. И почти до самой поляны никого.
Зато в растительности опять изменения. К красавцам жаркам и скромнице володушке добавилась одуряющее пахнущая черемуха.
А потом как маленькое чудо – роскошные пионы (марьин корень). Сначала один,
а потом целая «клумба».
Уже на подходе повстречали группу с легкими на вид рюкзаками и мелким серьезным парнишкой с фотоаппаратом на шее. И мужичка в возрасте, который скромненько так сказал, что пошел встретить рассвет на Караташе. И ведь встретит.
А вот на Куприяне стояло как минимум две группы и еще поодаль народ шорохался. Мы присели за столик к отдыхающим крепышам. Девушка одна и такие мужички здоровые. Фигуры как у борцов вольников. Я по сравнению с ними дистрофик. Мы кушали, они закусывали. Поделились с ними колбой (хотя ее тут полно растет, но это ж вставать, идти… Вторая группа была с детенышем. Тот сначала рассказывал кому-то, что папа куда-то пошел, а потом сам отправился гулять с дедом. Мы, закончив трапезу, пошли своей дорогой и когда пересеклись с этой парочкой и поздоровались, малыш ответил дасте-дасте и мы догадались куда ушел на прогулку его папа.
В Казыре купалась детвора. Спросили как водичка. Пацаны в пупырышках сказали н-нормальная. Но мы почему-то им не поверили, но и проверять не стали. Просто свернули на тропу и дальше пошли. Тут на встречу попалась очередная группа школьников. Поппер народ.
По тропе вышли к мостику через ручей, и, решив, что если есть мост туда, будет и обратно, смело перешли на другую сторону. Но дальше, на развилке, увидев брод, к которому сворачивала тропа, решили, что моста не будет. Мишка все равно имел с утра сырые ноги после всех переправ, ну и я при падении немного подмочил репутацию. Так что нам было не страшно ноги замочить, и мы спокойно прошли вброд по щиколотку и даже немного по ручью прижим обошли. Ну а когда попетляли по тропе еще немного, заметили второй мост. А ведь сын советовал идти дальше по тому берегу.
Третий мост окончательно увел нас от ручья, и мы добрались до лесного курума. После которого, перед болотинкой, обогнали очередных туристов. Теперь парня и девушку. На этот раз заболоченное место не представляло трудности для преодоления, поэтому Рубановского стана мы достигли быстро. Заходить не стали, а направились прямиком на перевал.
Там решили присесть воду из ботинок слить. А я полез доставать из дупла двухметрового пенька, где мы оставляли два года назад записку, нечто упакованное в полиэтилен. Вы будете смеяться, но это была наша записка. Никому и в голову не пришло глянуть, что там за пакет из дупла торчит. Да и какой это в общем-то рубеж. Так баловство. Так что забрали ее бедненькую. Хватит одной грустить. Да и мусора меньше в лесу будет.
Ну а следующая остановка, конечно родник на Барсе. Водички попили. Дождались пару которую обогнали на подъеме. Прикололо, что у девушки рюкзак оказался той же фирмы, что и у меня. И назывался также – «Конжак». Хотя на вид сильно отличался от моего. И где взяла? Спросить, однако, не успели, так как заметили уже когда они уходили.
Время было детское, но дальше идти смысла не было. Иначе мы к вечеру были бы в Лужбе. И что? До поезда то еще два дня. Так что решили прогуляться до Алгуйских водопадов. Мы ж там еще не были.
Сказано сделано. Миновали домики. Пересекли ручей. В лесочке рюкзаки спрятали и потопали. Сперва напрямую, а после по тропе. Правда она так петляла, что вместо полутора километров накрутили все два с половиной. Но дошли-таки. Сначала до памятника,
а там и водопады открылись. Ну как открылись, слышно их стало. Но чтобы подойти к самому водопаду, нужно было под корнями могучего кедра пролезть
и по крутому склону спуститься.
Ну а теперь действительно пришли. Вот он водопад.
Можно потрогать если хочется. А можно и умыться.
Конечно после виденных в горах, Алгуйские не так поражают. Да еще усталость на эмоциональном градусе восприятия сказывается. А с другой стороны, если бы у нас где-то поблизости такие были, это было бы круто! Это было бы местом паломничества множества людей. Хотя и тут народ был. Но к тому моменту как мы спустились, ребята ушли.
Мы немного пофотографировали,
а потом еще, в качестве бонуса, лука дикого набрали и назад. Тропу решили оставить и, срезав, сократили путь на добрых 800 метров. А вот и рюкзаки. И рядом стоянка уютная. И главное тихая. Но мне приспичило за столом покушать, так что мы опять поперлись на Барс. Поближе к часовне
и благам цивилизации.
Горелку раскочегарили. Котел поставили. И тут подошли мужички с приюта и сказали, что есть можно сколько угодно, а палатку тут ставить нельзя. Да не больно то и хотелось. Отошли в сторонку и встали. А солнце, наоборот, почти село.
Пожгли для приличия костерчик из хвороста,
спасаясь от появившейся мошки. И, несмотря на игравших невдалеке в мяч подростков, отправились спать.
превратились просто в игрушечки. Прямые, ровненькие, блестящие. Так вот идем мы с ними от Алаудинских озер на перевал Куликолон. Там долгий-долгий серпантин. И под нами по нему еще несколько групп топают. Так вот когда мы на верху в сторонке на обед встали, все поднимающиеся группы до нас сворачивали и спрашивали, с чем это мы идем. А потом просили подержать, цокали и интересовались, что за пластик. И не верили, что это из дерева сделано. Говорили, что такие прямые деревья не растут. С чем в общем-то можно было согласиться оглядываясь на корявенькие кусты арчи вокруг. 
