мои сочинялки. про горы.

[фриц]

***
Горы. Я люблю горы. Люблю эту непокорную красоту. Люблю это бездонное горное небо. Этот неуемный, упругий ветер. Эти могучие, неприступные спины хребтов. Люблю эту безжизненную, глубокую синь высокогорных, моренных озер.
Есть в этом что-то вечное, неподвластное, необъяснимое …

Таджикские горы.
Эти горы я ненавижу. Потому что я их боюсь. Боюсь снов, которые каждый раз возвращают меня в то выжженное солнцем ущелье, в пограничных с Афганистаном отрогах Таджикских гор. Слишком не оправданно много пришлось заплатить нам за этот рейд.


***

- Саша. Я знаю, у тебя был выбор. Ты мог отказаться от этой командировки.
Почему? Зачем ты …? Чего тебе не хватает? Денег? Наград? Ранений? Тебе только 29 лет, а ты уже капитан, ротой командуешь. Через год- два на батальон уйдешь. Там до майора недалеко… Тебе Чечни мало было? Ты обо мне подумал, о сыне? А если тебя там … или покалечат. Не дай бог! Что я тогда буду … как …?

Тишина. Слышно как первая, весенняя муха жужжит и долбится в кухонное окно нашей тесной, однокомнатной квартирки семейного, офицерского общежития.

Таня. Точнее ее спина. Мы вместе уже пять лет, и каждый раз, когда ссоримся или она делает мне разнос, то прячет глаза или вообще отворачивается. Как сейчас.
Она стоит около мойки и делает вид, что чистит картошку на ужин.
Мне легче.
Я знаю, что не обязан отвечать на все эти вопросы. Она не ждет на них ответы. Знает, что их не будет.
И я знаю, что она опять хочет уйти от меня, уехать с Колькой к маме в Пензу. Так уже было, два раза, и будет опять. До тех пор пока между нами не появится кто-то третий. Знаю.

Я мог бы ей многое рассказать, ответить почти на все вопросы. Объяснить, почему гвардейский офицер, имеющий боевые награды и планку ранений не может отказаться от работы, за которую Родина платит ему деньги, от работы в которой заключен смысл его жизни. Мог бы поведать о том, как ветераны первой чеченской бойни, вернувшись к мирной жизни и не найдя в ней места для своих искалеченных душ, снова пишут рапорта, идут по контракту и едут. Едут туда, где может быть ждет их смерть.
Мог бы но не буду. Потому что не поймет. Или не захочет понять.

- Когда ты уезжаешь?
В Танином голосе появилась знакомая мне нотка.
Все. Она приняла решение, и не изменит его ни при каких обстоятельствах.
Отвечаю уже в дверях.
- Через два дня.


***

В апреле 2002 года, в 103 ДШБр из штаба СибВО поступил приказ: В двухнедельный срок, на базе бригады сформировать диверсионно-разведывательную группу численностью до двух, полнокровных десантных взводов со штатным вооружением, двойным БК (боекомплектом) и перебросить ее в республику Таджикистан, в распоряжение командования 201-й Гатчинской мотострелковой дивизии, для выполнения определенной боевой задачи. В состав группы зачислять только добровольцев и только старослужащих, контрактников и офицеров имеющих опыт прямого боевого контакта с реальным, а не учебным противником.


***

Взлет. Посадка. Десантная рампа. Раскаленный неистовым солнцем воздух военного аэродрома Айни. Парни, в две колонны, покидающие десантный отсек Аннушки и без лишней суеты, строящиеся повзводно на краю взлетной полосы. Доклад старлеев взводных.
-Вольно! По машинам!
Два бортовых Урала.
Жарко, блин!

***

- Товарищ полковник. Разрешите доложить?
- Отставить капитан. Как долетели-доехали?
- Без происшествий. Привычное дело.
- Давай свои документы.
- Предписание, продатестаты, список личного состава группы, список вооружения и боекомплекта.
- Как тебя по имени-отчеству?
- Александр. Александр Владимирович.
- Тезка значит. Вот что тезка. Дуй к начштаба, доложишь ему, разместитесь, пообедаете, пообвыкните в дивизии, а завтра, после утреннего построения, жду тебя с командирами взводов. Будем ставить тебе задачу. Вопросы, просьбы есть?
- Помывку бы организовать. Жарковато тут у вас. Пока доехали с аэродрома, просолились в собственном поту.
- Это да . Весна в этом году теплая , уже вторую неделю +35 стоит. Дальше жарче будет. 40-45 – обычная летняя температура в нашем районе. У вас то в Сибири еще снег не сошел, поди?
- Так точно. В тайге еще лежит.
- Иди. Я зампотылу распоряжусь. Он сам тебя найдет, помоетесь.
- Есть!


***

Задача поставленная перед нами оказалась не так проста, каким был командир 201-й мотострелковой дивизии, полковник Ищеев. Да и люди подготовившие и курирующие эту операцию были далеки от нашего армейского ведомства.

Впрочем, начну всё по порядку.

К началу лета 2002 года, начатый осенью 1998 года , процесс передачи контроля над таджика-китайской и таджика-афганской границами российской стороной таджикским пограничникам входил в свою заключительную стадию.
Статус самой 201-й дивизии, с 1999 года был не определён в виду вялотекущих переговоров между таджикской и российской сторонами о создании российской военной базы на территории республики, которые закончились лишь в октябре 2004 года.
Объясняется это тем, что к моменту начала переговоров, базы афганских моджахедов и таджикской опозиции в приграничной зоне были разгромлены а их отряды рассеяны силами российских погранотрядов. Президент республики Точикистон, Эмомали Рахмон уже мог позволить себе покочевряжиться набивая цену на фоне финансовых вливаний со стороны США (а куда же без них!?), готовых платить тысячи долларов за каждый взлёт и посадку своих военных самолётов.
В то же время, ни для кого не было секретом, что через таджика -афганский участок границы транзитом по бывшим республикам Союза и России осуществляется наркотрафик из Афганистана в страны Западной Европы, единственным препятствием для которого были российские пограничники и 201-я мотострелковая дивизия, в задачи которой входила поддержка погранотрядов в случаях прорыва или критических ситуаций на участках границ.


***

Доклад ведёт майор федеральной службы безопасности России.

- Товарищи офицеры, я постараюсь прояснить ситуацию и указать причину необходимости успешного завершения этой операции.
Некоторая иностранная разведка запросила помощи у нашего ведомства на взаимовыгодных условиях и обеспечения интересов всех задействованных в операции сторон.
По их агентурным сведениям, из Пакистана через Афганистан, на пянджский участок таджика-афганской границы движется большой караван с грузом героина высокой степени очистки. Конечной точкой маршрута является горный район узбека-киргизской границы, где груз будет разделён на множество мелких партий. Дальнейшие пути доставок неизвестны. Так же не известна и точка сбора всего груза, возможно, это Прибалтика или ещё западнее.
Теперь уже по нашим агентурным данным известно, что таджикские пограничники, по неизвестным нам причинам пропустят караван через границу.
Потому нами принято решение перехватить его и уничтожить груз в Хатлонском горном районе, на таджикской территории.
В виду последних событий в республике, мы не можем задействовать силы 201-й дивизии для захвата и уничтожения каравана. Это может привести к срыву всей операции.
Потому вы здесь, товарищ капитан.
Детали и нюансы мы обсудим позже. А сейчас прошу задавать вопросы по существу.

- На сколько велик караван?
Какими силами, он охраняется и каким вооружением?
Известен ли конкретный маршрут и время провода его через район захвата?
Можем ли мы рассчитывать на авиационную поддержку и на некоторые дополнительные огневые средства в довесок к нашему вооружению?

- Товарищ капитан несколько форсирует процесс подготовки.
Но раз вопросы озвучены то необходимо дать на них вразумительные ответы.
Сам караван насчитывает около двадцати – двадцати пяти вьючных животных. При них караванбаши с погонщиками. Это человек десять, не более. Отряд охраны - не более тридцати бойцов, все они таджики. Вооружение - ручное стрелковое оружие, возможно со снайперскими приспособлениями. Гранатомётов и крупнокалиберных пулемётов в отряде нет. По крайней мере данных об их наличии у нас нет.
Существует два, наиболее вероятных и пригодных для проводки такого каравана маршрутов через район захвата. Вам необходимо перекрыть оба. Потому придётся разделить группу на два отряда и повысить их огневую мощь.
Время прохождения будет сообщено дополнительно, при поступлении достоверной информации. Думаю три недели на адаптацию и акклиматизацию к местным условиям у вас есть.
Авиационная заброска и поддержка будет осуществляться силами 303-ей вертолётной эскадрильей. Время подлёта до района - полтора часа, прошу учесть этот фактор.
Какие дополнительные огневые средства вам необходимы?

- К моим шестидесяти четырём АКСам, двум СВДухам и четырём РПК прошу добавить два ПКМа, два АГСа с расчетами, к ним двойной БК, семьдесят РПГ, двух сапёров с аппаратурой, две мощные радиостанции с радистами.
Думаю, этого будет достаточно, для выполнения задачи не снижая мобильности отрядов.
- Хорошо. Готовьтесь капитан.
От вас и ваших бойцов сейчас зависит очень многое.
Надеюсь, вы сполна осознаёте степень риска и меру ответственности за итог этой операции?

- Так точно.

- Что же, другого ответа я от вас и не ждал. Удачи капитан.


***

Согласно утверждённому плану, группа разделилась на два отряда по 38 бойцов в каждой и в последних числах мая, на Ми-8 была заброшена в районы возможного провода каравана, до встречи с которым оставались считанные дни.
По негласному закону ведения боевых действий и по общей целесообразности, я, как командир всей группы примкнул к отряду с наименее опытным взводным и занимающим место наиболее вероятного контакта с противником.


***

В чём заключается отличительная особенность Таджикского Памира от уже ставшего привычным, российским спецам и десантуре Кавказа?
Первое и самое главное это то, что здесь слишком жарко. Практически отсутствует пояс леса и напрочь отсутствует пояс альпийских лугов. Как следствие этого - критическое обезвоживание склонов отрогов и хребтов. Только камень, щебень, глина и солнце. Слишком много солнца.
Второе - берега рек и ручьёв покрыты трудно проходимой зелёнкой состоящей из низкорослых деревьев с корявыми стволами и сучьями и вьющегося как лианы кустарника, к тому же кишащими полчищами ядовитых змей и не менее ядовитых членистоногих.
Всё это делает невозможным скрытное перемещение средних и больших групп.

Самое главное в горах это отключить эмоции, отречься от своих желаний и переживаний, продолжать движение даже тогда, когда сил остаётся только на то, чтобы просто дышать.
В таджикских горах самое главное это сохранить жизнь, чтобы продолжать движение.


***

Движемся к цели в боевом построении по дну узкого ущелья с жиденьким ручейком, который периодически ныряет под камни и несколько сот метров напоминает о себе лишь весёлым журчанием воды, слушать которого во столько же сот раз мучительней, чем когда можно смочить горящее огнём лицо и шею, спёкшиеся губы.

Спереди сапёр, выполняющий теперь двойную функцию - сапёра и змеелова. За сапёром я. Далее, нога в ногу движется весь отряд. Замыкающим идёт взводный, сейчас мой заместитель.
По обеим склонам, на расстоянии ста метров и выше от основного отряда движутся звенья бокового охранения по три бойца. В их задачу входит подниматься выше встречающихся иногда скальных полок покрытых чахлой зелёнкой для подавления огнём двух РПК возможных засад и снайперских лёжек.

Ноги горят и преют в тяжёлых горных ботинках с высоким берцем. Альпийка прилипла и присохла на соли к телу. Бандана уже давно не впитывает пот, и он заливает глаза, которые полу ослепли из-за отраженных от голых скал ультрафиолетовых лучей горного солнца. В пояснице сидит тупая боль от перетруженной спины и ягодиц. Вес РД (рюкзак десантный) - сорок , сорок пять килограммов.
Вместо слов, пересохшая гортань выдаёт какие-то шипяще-квакающие звуки, мало похожие на бодрые команды бравого командира.

Херня война! Главное выжить во время манёвров.


***

Перевальный «цирк». Место перехвата. Здесь караван должен спуститься по южному склону и подняться по северному. По гребню ему не пройти - 500 метров «пилы» и «фараоны».

- Грихан, видишь ту полку на северном склоне? Загони на неё гранатомётчиков с АГСом, пусть зашхерятся в зелёнке. В случае чего, они накроют от туда всю верхнюю морену и южный склон достанут.

- Понял.

- Бля, не нравиться мне эти «ворота» что сзади остались.

Сто метров в низ по ущелью его склоны сужались до сорока метров, двумя отвесными скалами по пятьдесят метров высотой.

- Посади на обе вершины по два бойца - снайпера и пулемётчика с РПК.

- Так у нас только один снайпер с СВДухой.

- Вторым снайпером посади Старикова. Он без прицела из калаша на сто метров бурундуку хвост отстрелит.
Гриша, соберись уже, мы на войну сюда пришли, а не на уикенд.
Не забудь снабдить выносные посты рациями с гарнитурой.

Гриша надувшись и засопев поплёлся отдавать распоряжения.
Ничего. Пообвыкнет, наберётся опыту. Если раньше пулю безтолковкой не словит.


***

Вечерний сеанс связи.
Оба «Дозора» доложили на «Базу» о занятии позиций и готовности. «База» сообщила «Дозору один» и «Дозору два» об двадцати четырёх часовой готовности к встрече «посылки».
При изменении обстановки выходим на связь немедленно. «База» переходит в режим постоянного радиоприёма на главной частоте.


***

Ночь в горах является для непосвящённых в её тайны равнинных жителей планеты настоящим открытием и откровением.
Звёзды! Неужели они такие яркие и их так много!?
Из-за абсолютной темноты на земле и кристальной чистоты разряженной высотой воздуха, звёзд на ночном небосводе становиться в три раза больше. Оно, ночное небо приобретает объём и фактурность. То тут то там, вспыхивают росчерки хвостов сгорающих в атмосфере мелких метеоров не видимых с равнины.
В такие часы жизни легко думается о вечности Вселенной, о ничтожности и скоротечности человеческих проблем и чаяний перед ликом этого звездного мира.

Ночь на исходе. Скоро взойдёт солнце, ознаменую начало тридцатого дня месяца мая 2002 года.
Для многих парней из моего отряда он станет последним днём яркой но короткой вспышкой метеорита человеческой жизни.


***

- База. Я Дозор один. Вариант ноль. Вариант ноль. Как поняли меня?
- Дозор один. Я База. Вариант ноль подтверждаю. Конец связи.

<Вариант ноль - Караван вижу. Боевая готовность. Переход на запасную частоту.>

- Дозор один. Доложите обстановку.
- База. Я Дозор один. Вижу движение в верхней точке южного перевала. Спуска вниз пока не наблюдаю.
- Дозор один. Вести наблюдение. Себя не обнаруживать до спуска всей посылки на верхнюю морену. Подтвердите приказ.
- База. Приказ подтверждаю. Веду наблюдение. Жду спуска посылки на верхнюю морену.

- Дозор два. Я База. Своих позиций не раскрывать. Вести наблюдение за своим участком. Подтвердите приказ.
- База. Я Дозор два. Приказ подтверждаю. Остаюсь на месте. Веду наблюдение.

- Командир. Снайпера не отвечают на вызов.
- Когда был последний доклад от них?
- В четыре утра.
- Три часа прошло. Чёрт! Уснули они там что ли?
- Я пошлю кого-нибудь. Пусть проверят.
- Гриша, бля! Вариант ноль! Ты хочешь запалиться и спугнуть их? Сиди где лежишь, твою мать.

<Так. Надо успокоиться. Это не дело орать на подчинённых перед боем. Можно и пулю в спину получить в горячке. Не нравиться мне всё это, ой как не нравиться. Духи на перевале уже час толкутся как будто выжидают чего-то. Снайпера с «ворот» на связь не выходят, может, и нет их уже ... в живых. Жопой чую, не будет нам сегодня фарта. Тоскливо как-то. Смертью пахнет>

- Радист. Связь с гранатомётчиками!
- Есть.
- Зелёнка. Первому ответь.
- На приёме Зелёнка.
- Держите посылку постоянно на прицеле. По моей команде открывайте огонь на поражение.
- Понял тебя, Первый.

- Командир! Они начали спуск.

- База. Я Дозор один. Наблюдаю движение посылки в низ. У меня нештатная ситуация. Два выносных тыловых высотных пункта не выходят на связь.
- Дозор один. Я База. Вести наблюдение за посылкой. Себя не раскрывать.
- Понял тебя База.

Через сорок минут.

- База. Я Дозор один. Отчётливо вижу посылку. Шестнадцать грузчиков, девять рулевых, карандашей не вижу. Нет карандашей. До морены пятьсот метров. Предполагаю, что карандаши уже висят на моём хвосте. Вызываю звено крокодилов. Прошу звено крокодилов для прочёсывания ущелья и высот. Приём.
- Дозор один. Я База. Рано! Если это подставная посылка, то настоящую мы спугнём крокодилами. Не паникуй, наблюдай.
- Понял тебя База. Веду наблюдение.

- Дозор два. Я База. Внимание! Боевая готовность.
- База. Я Дозор два. Есть боевая готовность.

- Грихан. Разворачивай ПКМ и первое отделение на «ворота». Похоже, нас ночью обошли с тыла и сняли снайперов. При любом шевелении открывай огонь на поражение, вжимай в скалу.

- Зелёнка. Что видишь?
- Посылка на морене. Рулевых не наблюдаю. Попрятались что ли?
- Зелёнка. Без моей команды не дышать.
- Понял тебя Первый.

- Командир. Может, разнесём нафиг караван из АГСа да мухами и домой пойдём? Надоело всё это до чёртиков.
- Нельзя Паша. АГС это наш последний козырь. Даже не козырь, а Джокер. Нельзя им крыть мелкую карту.

- База. Я Дозор один. Посылка на верхней морене, вся. Рулевые заняли оборону, карандаши себя не проявляют.
- Дозор один. Я База. Принимайте посылку, проверяйте груз.
- База. Я подниму пацанов, они ударят в тыл и по фронту. Расстреляют как в тире!
- Капитан! Выполняй приказ!
Дозор один. Принять посылку. Подтвердите приказ!
- Я Дозор один. Приказ подтверждаю. Посылку принимаю.

<Сука! Ненавижу комитетчиков. Для них жизнь солдата - понюшка табака, разменная монета, серая крупа. Как научились тысячами класть во имя идеи за хер собачий во времена Советов, так и сейчас работают>

- Грихан! «Ворота» твои!
- Зелёнка! При первом выстреле с морены накрывай её ковром. Боекомплект не жалеть. Второй атаки не будет!
- Второе отделение! Приготовить мухи. Разнесёте моренный вал при сопротивлении.
- Третье отделение! За мной, цепью, бегом! Пошли парни. За ВДВ!

<Родина ждёт героев. В цинково-фанерных макинтошах. Эх, Родина - Родина! Не бережешь ты своих сынов.>

До моренного вала - 150 метров.
100 метров.
50 метров.
Гребень вала.

Первый выстрел расколол утреннюю тишину «цирка» когда третье отделение было уже на морене. Он стеганул по нервам как бичом по голой спине.
Стреляли не с морены и не с «ворот». Стреляли с непроходимого скального участка гребня нависшего прямо над «цирком».
Следом второй выстрел и ещё, ещё...

Долбили из чего-то крупнокалиберного и дальнобойного потому, что расстояние до нас было до полутора тысяч метров, а мои пацаны падали разорванные попаданиями крупного калибра.

Теперь, с притивоположной от нас стороны морены, ударили автоматы укрывшихся за камнями погонщиков.

Потом был сильный удар в грудь. Земля ушла из под ног, куда то вперёд и вправо, закружились каруселью небо и скалы.
Сквозь угасающее сознание, как через ватный матрас, услышал яростный шквал огня со всех сторон, а впереди успел заметить встающую стену разрывов.
Потом ... не было ничего.


***

Медленно просыпаюсь. Тишина. Слышу, как одинокая муха жужжит и долбится в оконное стекло. Сквозь закрытые веки пробивается яркий дневной свет.
Таня? Почему она меня не разбудила? Или сегодня воскресенье и у меня нет нарядов? Потянулся, сделал глубокий вдох ...
Грудь разорвала вспышка дикой боли. Перед глазами вспыхнули розовые шары. Провал в темноту.


***

Просыпаюсь. На лице чувствую какой-то предмет. Дышать очень трудно. Медленно открываю глаза. Вокруг всё белое - потолок, стены, ширма, занавески на окнах. Кто-то сидит рядом. Медленно поворачиваю голову. Не знакомая женщина, тоже во всём белом. Пытаюсь посмотреть на своё тело. Мешает маска на лице из прозрачного пластика. Поднимаю голову. Сильная боль в груди. Розовые шары перед глазами. Глухой женский вскрик. Провал в темноту.


***

Через две недели, ко мне в палату российского военного госпиталя города Душанбе вошёл полковник Ищеев.
Долго молча сидел у кровати, смотрел в глаза. Заговорил.

- Ты, тёзка, только молчи, тебе сейчас нельзя говорить. Пуля прошла под сердцем и чуть левее. Понял?

Я моргнул. Хоть какая то первая новость за это время.

- Когда вы приняли бой, ваш радист был в укрытии и передавал обстановку открытым текстом, всё время. Его слышали и мы и твои бойцы из второго отряда.
Ваш караван был пустышкой, наживкой.
Настоящий караван шёл по второму маршруту с интервалом в четыре часа.
Короче, твои наплевали на приказ Базы - сохранить груз для публичного уничтожения перед камерами телевизионщиков. Они грамотно устроили засаду и положили всех. Отряд охраны, караванбаши с погонщиками, ослов.
Потом как взбесились. Разнесли ущелье со всем что там было мухами, АГСом, РГОшками. Там даже снимать нечего было - щебень и каша.

Полковник замолчал, пряча глаза в пол.
Я тронул его за руку.
Не поднимая глаз, он произнёс
- Не сейчас капитан. Оклемайся. Всё остальное потом ...

Потом я узнал то, о чём промолчал седой полковник, сберегая моё сердце и желание выжить.

Первым полегло третье отделение под перекрёстным огнём снайперов и автоматчиков, практически в полном составе. Не считая четырёх тяжело раненных находящихся в безсознательном состоянии и не подававших признаков жизни, не привлекавших внимания засевших на гребне духов, которые находясь вне зоны досягаемости наших автоматов и РПГ, неторопливо достреливали раненных на вогнутой как блюдо поверхности морены.
Затем та же участь постигла ребят гранатомётчиков, успевших к тому времени выпустить по укрытию погонщиков целую ленту ВОГов из своей адской машинки, выбив таким образом наиболее опасных противников.

Первое и второе отделение, находясь в относительно надёжном укрытии, в течении шести часов вели сдерживающий огонь по обошедшему нас с тыла отряду, получая редкие но меткие попадания снайперских, четырнадцати с половиной миллиметровых пуль всё с того же гребня.

Крупнокаллиберная пуля, попадая в тело, наносит большие, несовместимые с жизнью ранения отрывая конечности и выворачивая наружу внутренности.

Так нашёл свою смерть старлей Гриша.
Меняя позицию для своего ПКМа на более выгодный сектор огня, он получил попадание в правое плечо и практически лишился руки. Он умер от болевого шока и потери крови.

И лишь, когда настоящий караван был полностью уничтожен а боезапас первого отряда был израсходован, в наше ущелье нырнуло звено Ми-24, которые прошлись по нему и гребню НУРСами, заставив духов спешно покинуть свои позиции.
Это позволило в последние часы светового дня посадить на морену звено Ми-8 и эвакуировать из цирка убитых и раненных десантников.


***

---------

***

Взлёт. Посадка. Пассажирский трап Аннушки. Прохладный и такой родной ветерок Хакасии с запахом пихтовой хвои и цветущего разнотравья заливных лугов.
17 цинковых гробов.
Военная прокуротура.
Служебное расследование. Признание виновности в гибели половины подчинённого подразделения в мирное время, в обстановке не оправдывающей такие потери и прочее и прочее. Отстранение от командования ротой. Пьянство. Официальный развод с Татьяной. И сны.

Сны, где я каждый раз поднимаю своих пацанов в атаку, и они падают ...
Каждый раз они падают, все.
Я стою один среди трупов и смотрю.
Смотрю на яркое безжалостное таджикское горное солнце.

[asovetov]

фриц,
Твоё?
Снимаю каску.
Туристическую.

[ириска]

фриц - молодец...... че тут еще скажешь......